очень меня зацепил один эпизод.
смотрела передачу о путешествиях - чуваки ездят по никарагуа, решают зайти на местный рынок и отведать чего-нибудь колоритного да традиционного.
в одной из лавочек предлагается отведать игуан - проблема только в том, что они ползают по ящику вполне себе живые и умерщвляют и готовят их прямо при тебе. ведущий сразу начинает вопить про живодеров, нелюдей и вообще "каконитакмогутващебляужас". однако в следующую же минуту он радостно ведает нам, что суп из ящерицы он не может не попробовать и с легкостью находит место, где весь неприятный процесс скрыт покровом кухни, а его взору предстает лишь готовое блюдо.
какого хера.
ты либо отдавай себе отчет, что поглощаешь мясо убитого животного, либо сиди и жуй картошку.
омерзительная двуличность: кушать мясо мы хотим, но упорно делаем вид, что оно растет на деревьях. в самом деле, так удобно, что грязную работу делает кто-то другой. в этом все современное общество. от его цивилизованности и развитости хочется плеваться.
смотрела передачу о путешествиях - чуваки ездят по никарагуа, решают зайти на местный рынок и отведать чего-нибудь колоритного да традиционного.
в одной из лавочек предлагается отведать игуан - проблема только в том, что они ползают по ящику вполне себе живые и умерщвляют и готовят их прямо при тебе. ведущий сразу начинает вопить про живодеров, нелюдей и вообще "каконитакмогутващебляужас". однако в следующую же минуту он радостно ведает нам, что суп из ящерицы он не может не попробовать и с легкостью находит место, где весь неприятный процесс скрыт покровом кухни, а его взору предстает лишь готовое блюдо.
какого хера.
ты либо отдавай себе отчет, что поглощаешь мясо убитого животного, либо сиди и жуй картошку.
омерзительная двуличность: кушать мясо мы хотим, но упорно делаем вид, что оно растет на деревьях. в самом деле, так удобно, что грязную работу делает кто-то другой. в этом все современное общество. от его цивилизованности и развитости хочется плеваться.